Доказательство единства мировых религий в философии Николая Рериха.
Опубликовано в журнале CONKORDE №5/2015
Главным признаком Единой Религии может служить признание и принадлежность к Единому Источнику. Определителем присутствия Единого Источника могут быть как прямые, так и косвенные, но всё же убедительные по совокупности доказательства единства мировых религий. Примером таких косвенных признаков может служить взаимопризнание, взаимопочитание, схожесть, а в иных случаях и одинаковость ритуалов и обрядов, единство символов, легенд, ожиданий будущего. При этом будет интересно рассмотреть факты единства мировых религий, проявленные не только во всех религиях одновременно, но и в парных взаимодействиях и взаимоотношениях. Рассмотрим эти парные взаимоотношения.
Индуизм и христианство
Возникновение индуизма связано с браманизмом, которое, в свою очередь, берёт своё начало от Учения Веды. Само же Учение Веды столь древнее, что только лишь астрономическое доказательство древности исчисляется 25-ю тысячами лет. Следовательно, если кому-либо захочется указывать или доказывать, какая из этих двух религий древнее, то ответ должен быть очевидным. Потому, говоря о единстве некоторых символов этих религий, можно легко предположить, что христиане переняли их в браманизме. Но тогда по форме своего выражения они должны были бы иметь хотя бы искажённую форму, говорящую о преемственности. По форме представления Тримурти мало напоминает Троицу. Но по смыслу, по идее, то есть по содержанию, мы в обоих символах найдём выражение закона троичности. Главное, надо договориться, что признаком единства источника происхождения является всё же содержание.
Какую мысль можно извлечь из фразы Николая Рериха: «Разве чужды символы индусской Тримурти – Троицы» (1, с. 115). Но ведь если мы за доказательство единства договоримся принимать единство содержания, что есть огненная сфера, или род, то нечуждая и будет означать родная. В данном случае Тримурти и Троица – родственны. То же самое можно сказать и о символах – свечах и венках. Так, говоря о единстве истоков некоторых ритуалов, Рерих восклицает: «А венки и свечи добрых молений, посылаемых по течению Ганга?» (1, с.115). Широко известно, что не один святой индус не станет молиться и преклоняться тому, в ком отсутствует сама святость. Можно, конечно, кого-то и провести, но если представителя другого вероисповедания почитают как святого в широком и многонаселённом ареале расселения индусов, то можно ли усомниться, что почитаемые духовные ценности едины? А следовательно, святой христианства Исса принадлежит к тому же Единому Источнику. «В последнем номере индусского журнала Шри Васвани «Заря» читаем: «Храм Шри Иссы, Пури, является значительным местом индусского паломничества. В Пури находится священный храм, к которому во множестве стекаются индусы. Недалеко от него катятся волны Бенгальского залива. Между храмом и морем прекрасный сад, расположенный в прекрасном месте и посвящённый Христу. В центре сада небольшой «мандир». В нём стоит крест! И каждый вечер ачария мандира читает отрывки из Псалмов и Нового Завета; и в течение дня из соседних святилищ приходят садху и сидят и беседуют с членами этого ашрама, посвящённого Шри Иссе». (2,с. 173). Ещё одним примером такого признания представителями индуизма Христианского Святого Иссы мы находим в мысли Рериха: «Действительно, и на юге Индии вы можете слышать слова индуса о Христе. И Вивекананда в Бенгалии находит в себе незабываемую этому характеристику; и Шри Васвани в Синде говорит слушателям своим о заветах Иисуса» (2, с.171).
Буддизм и христианство
У Рериха мы находим следующие мысли о единстве между буддизмом и христианством по различным признакам. Так по признаку единства символов встречается такая мысль, указывающая сразу на целый ряд близких изображений в убранстве храмов: «На иконах и священных украшениях Тибета часто горит драгоценными камнями изображение рыбы – священный знак – так же, как на стенах римских катакомб. Сошлися в одном понимании «колесо жизни» Будды, круг «начал – тайну образующих» – христианской церкви и колеса Иезекииля. Многоокие Серафимы и бесчисленные глаза Светлого Духа Дуккар проникают в те же тайники души» (1, с. 115).
То же мы находим и в других сравнительных символах, широко распространённых в самых широких слоях населения тех частей света, где распространены христианство и буддизм: «Разве Буддийское Древо Желаний, увешанное предметами всех желаний, не отвечает нашему понятию Рождественской ёлки?» (1, с.115).
Продолжая разговор о единстве Источника двух религий – буддизма и христианства укажем и на единое представление о значение веры: «Христос учил: «Вера без дел мертва». Будда указал три пути: долгий – путь знания; короче – путь веры; самый краткий путь действия» (1, с.115).
Далее обратим своё внимание и на некоторое единство ритуалов, обрядов и принципов служения: «А все детали устройства алтарей храмов? А схимники и пещерники, затворившиеся в каменных гробах? А лампады и огни заклинаний? А венки и свечи добрых молений, посылаемые по течению Ганга? А троицына берёзка? А мускус и ладан? А кованые, усыпанные каменьями ризы икон? А камни, брошенные в Будду его близким родственником, разве не сродни камням Святого Стефана? Право, не случайно запечатлена буддийская легенда на фресках пизанского Campo Santo» (1,с. 115)
Но самое большое количество мыслей доказательства единства указанных двух религий Рерих приводит в примерах взаимодействия, взаимопочитания и взаимопроникновения их, указывающих на взаимопризнание, а следовательно, и на единство Источника. «Старовер поёт стих о Будде» (3, с. 192). И действительно, для строгих правил старовера-христианина надо как-то особенно проникнуться высоким образом из другой религии, чтобы выразить своё почтение в песне. Ведь именно в сердце выражено восприятие единства. А вот пример особого уважения буддистов к священным текстам христианства: «В субурганах, среди священных текстов, закладываются и евангелия» (3, с. 192).
Удивительно находить единство изображений в буддийских и христианских храмах. Изображая Св. Иосафа, немногие христиане задумываются, что под этим именем сокрыт образ Будды. Множество таких изображений говорит о взаимопризнании двух религий, особенно на раннем этапе развития христианства. И Рерих приводит пример такого взаимоуважения: «Трогательны все объединительные знаки. Буддисты видят икону Св. Иосафа, царевича Индийского, и хотят иметь копию её. Ламы видят фреску Нардо ди Чионе в пизанском Кампо Санто и начинают пояснять содержание и её значение изображённых символов. Когда же вы прочтёте им из «Золотых легенд» о Св. Иосафе, они будут приветливо улыбаться» (3, с. 189).
История запечатлела многочисленные примеры посещения буддистами земель с христианским населением. И мало кто задумывался и задумывается, почему в истории раннего христианства было такое обширное паломничество буддистов. Но известно также, что буддийские священники словно опекали и передавали опыт молодым по тому времени христианским служителям церкви и прихожанам свой опыт духовной работы. И как это могло бы произойти, если бы не было единого Источника? Рерих пишет: «Казалось бы, что общего имеет старый буддизм с ранним христианством? Но уже Ориген, один из самых ранних писателей христианских, упоминает буддистов в Британии. Конечно, проповедники царя Ашоки могли проникать даже к далёким Британским островам» (4, с. 222).
Рерих не только указывает на единство определённых знаков, изображений или взаимопроникновений и взаимопризнаний, но и прямо указывает на единство мудрости двух религий: «То, что человеческие руки разделяют, сама жизнь соединяет. Во времена, когда Восток и Запад условно противопоставляются, сама жизнь формирует основания для единой мудрости. Христианство и буддизм, казалось бы, разделены многими перегородками, но народная мудрость не признаёт эти деления. С чистой доброжелательностью нации говорят об Иссе, лучшем из сынов человеческих. Самые разные народы почитают мудрость Моисея, и имя Будды произносится в христианских церквях. С удивлением видишь на стенах старого католического Кампо Санто в Пизе прекрасную фреску Нардо ди Сьоне, изображающую сына царя, будущего Будду, впервые созерцающего конец человеческого существования – трупы, попавшиеся ему на дороге во время путешествия. Это – римская католическая церковь» (5, с. 127).
Безусловно, сотрудничество, уважение и взаимопризнание не всегда в современном мире проявляются в равной мере. Рерих отмечает и такие моменты в истории взаимоотношений буддистов и христиан. Именно потому он выражает надежду на будущее в том, что и христиане будут также сердечно откликаться на дружеские зовы буддистов. Рерих пишет: «Хочется, чтобы наши (христианские) священнослужители также мыслили о Будде, как просвещённые ламы говорят о Христе. Только при таком благостном понимании залог будущего строительства» (1, с. 121).
Иудаизм и христианство
В современном обществе, наполненном мыслями и чувствами разъединения и исключительности, а потому и превосходства, нередко можно встретить взаимные обвинения и недоброжелательные высказывания между представителями различных религий и особенно соседних по региону распространения или по принципу преемственности. А потому так дороги будут для всего человечества доброжелательные и объединяющие отзывы и действия высокопросвещённых людей, покрывающие все суждения невежества. Так Рерих, размышляя о фактах взаимопризнания, выразил радость о присутствии изображения символа иудейского царя Соломона в православной церкви. Он восклицает: «А царь Соломон в православной церкви Абиссинии!» (3, с.191). Таким же примером служит высказывание одного просвещённого раввина, слова которого приводит Рерих: «Разве не во Благе говорит вам раввин-каббалист: «Вы ведь тоже Израиль, если ищете Свет» (3, с 189). Конечно, в приведённом Рерихом примере не следует понимать, что он тем самым признаётся как житель государства Израиль, израильтянин, еврей по национальности или иудей, а в смысле того, что само слово Израиль означает Посвящённый.
И кто скажет, могли бы проявляться действия взаимовыручки и взаимоподдержки между различными конфессиями, если бы просвещённые люди в них не чувствовали бы единство Источника? Тот же Рерих приводит пример такой взаимопомощи: «Можно ли забыть тот факт, что когда однажды христианская церковь была в бедственном положении и угрожаема продажей с торгов, евреи добросовестно и добровольно выкупили христианскую святыню и возвратили её в своё лоно Митрополии. Митрополит Е. подтвердит это» (3, с. 191).
Ислам и христианство
Вспоминая историю крестовых походов, арабских завоеваний под флагом ислама или современные проявления джихада, иногда трудно представить, что такие религии как ислам и христианство также находятся в родстве, имея происхождение от Единого Источника. Но это так. И Рерих приводит несколько примеров и преемственности, и взаимопочитания.
Вот примеры преемственности от христианства к исламу. Может ли быть случайным предание о явлении Матери Христа Матери Магомета? Именно об этом пишет Рерих: «И глубокое значение имеет мусульманское предание, что Матерь Христа явилась Матери Магомета перед рождением Пророка» (1, с.116). О прямой преемственности ислама от христианства по причине принадлежности Единому Источнику указывает следующая мысль Рериха: «Тот же – Старого и Нового Завета Архангел – Гавриил на горе Хира указал Магомету начать проповедь. Тот же самый» (1, с. 116).
Ещё куда более разнообразны примеры взаимопочитания, приводимые Рерихом. Все знаки почтений не были случайными. Также не может быть случайным почитание могилы Евы мусульманами. Рерих указывает на это удивительное для христиан и иудеев явление: «В Джидде – в этом преддверии Мекки – мусульмане особенно почитаемо берегут так называемую могилу Евы» (1, с. 116).
И особенно много приводит Рерих примеров именно мусульманского почтения к высоким Именам христианства.
«Разве не улыбнётесь блистательно намтару среднеазиатского бакши о чудесах великого Иссы – Христа?» (3, с. 191). «И разве не будете слушать за полночь, в Кашмире, славословие Христу в устах мусульманского хора, с ситарами и затейными барабанами?» (3, с. 191). «Вспомните все почтительные, высокотрогательные сказания мусульман Синцзяна об Иссе, великом и лучшем» (3, с. 191). «Если почтенный мусульманин будет утверждать, что могила Христа находится в Шринагаре, и станет с благоговейным видом перечислять все традиции и исцеления, совершившиеся при этой гробнице, вы не станете сурово перечить ему. Ведь он говорит вам, полный самых добрых намерений» (3, с. 190). «В Шринагаре впервые достала нас любопытная легенда о пребывании Христа. Впоследствии мы убедились, насколько по Индии, Ладаку и Центральной Азии распространена легенда о пребывании в этих местах Христа, во время Его долговременного отсутствия, указанного в Писаниях. Шринагарские мусульмане рассказывают, что распятый Христос, или, как они говорят, Исса, не умер на кресте, но лишь впал в забытье. Ученики похитили Его и скрыли, излечив. Гробница Учителя находится в подвале одного частного дома. Указывается существование надписи, что здесь лежит сын Иосифа; у гробницы будто бы происходят исцеления и распространяется запах ароматов. Так иноверцы хотят иметь Христа у себя» (6,с. 169). «Мне уже приходилось писать о том, что у каждого благожелательного сердца не найдётся камня, чтобы бросить в певца мусульманина, по-своему поющему самые высокие слова о Христе, не найдётся желания остановить иноземную легенду, собирающую вокруг себя глубоко внимающих сердцем слушателей» (2, с. 173). «Мусульмане хотят иметь гробницу в Шринагаре и мазар Богоматери около Кашгара. Опять-таки каждый по-своему и всё о том же. Мусульмане нам говорили, что они всеми мерами ищут все списки сказаний о Христе, и готовы заплатить за них любую цену. Не буду приводить все те многочисленные книги, написанные духовными лицами Христианства, о «Христе в исламе», все Аграфы, трактующие о Христе в Персии и Индии» (2, с. 171). «В «Алтай-Гималаях», говоря о Кашмире, вспомнилась арабская песня: «Когда Христос возносился, славословили все узревшие». И указывалась кашмирская песня: «Славословят Христа в лучших словах. Превыше был Он солнца и луны». И так на красном ковре восемь мусульман, никем не принуждаемые, славят Христа до полуночи» (2, с. 171). «Поздним вечером, как раз перед переходом скалистого Караул-Давана, нас посетил неожиданный гость, старый седобородый мусульманин. Окружённые огромными скалами, сидя перед входом в палатку, залитые яркой луной, мы беседовали о Коране и Магомете. Затем он говорил о манускриптах и легендах об Иссе, лучшим из сынов человеческих. Исса – это Иисус. Он говорил, как мусульмане жадно собирают всеми способами всё относящееся до Иссы. После Иссы мы толковали о Мунтазаре, этом соответственном понятии индусскому Калки Аватару и Майтрейе буддистов» (4, с. 230). «Каждый, соприкасающийся с различными народами Азии, действительно, в часы сердечности и доверия слышит многоразличные, но всегда благостные сказания о великом Иссе, о Божественном, о Величайшем, о Пророке, о лучшем из сынов человеческих – каждый по-своему, всё о том же, близком сердцу его. Все знают, что существует обширная литература с именем Христа в Азии, как по несторианским, так и по мусульманским и индусским источникам» (2, с. 171). «Вечер кончается неожиданной встречей с мусульманином. Вот на границе пустыни разговор идёт о Магомете, о домашней жизни Пророка, о его уважении к женщине. Разговор идёт о движении ахмадиев, о легендах, говорящих, что могила Христа находится в Шринагаре, о могиле Марии в Кашмире. Опять о манускрипте об Иссе в Хемисе. Мусульмане особенно интересуются этой рукописью. Только бы она не была украдена» (7, с.115).
Буддизм и индуизм
Единство Источника всех мировых религий можно усмотреть и в том факте, как культовые сооружения какой-либо конфессии быстро перестраиваются в сооружение другой. «Мы (говорит Лама, представитель Шамбалы) можем утверждать лишь одно: каждое Учение Истины, каждое Учение о высоких принципах жизни исходит из одного Источника. Многие древние буддийские ступы были превращены в шиваитские храмы, и многие мечети имеют стены и фундаменты древних буддийских святилищ» (8, с. 40).
Единство целей, задач, образов и символов в религиях столь причудливо переплетаются, что люди порою теряют представление, в какой из религий происходили те или иные священные события, какие высокие учителя проявляли свои духовные силы. Особенно это ярко можно обнаружить в таких близких по происхождению и традициям религиях как буддизм и индуизм. «В Наггаре показывают пещеру знаменитого духовного учителя Пахари Баба, который заставил жестокого раджу вести набожную жизнь. Это прекрасное тихое место, спрятавшееся среди густых деодаров и хвойных деревьев. Маленький звенящий ручей и птицы перекликаются друг с другом. Брамин охраняет священную пещеру, которая сейчас украшена храмом. Главным божеством этого храма является изображение, как называет его брамин, – Тараната. Он выносит изображение из храма, и в нём нельзя не узнать Татхагату, Готаму Будду – Учителя. Таким образом индуизм горных пахари смешался с его предшественником – буддизмом. В других храмах также можно увидеть, помимо Шивы, Кала и Вишну, изображения Будды, Майтрейи и Авалокитешвары. И все эти памятные изображения отражены в собрании трёхсот шестидесяти Риши, защитников и держателей этого благословенного края» (9, с. 169).
Индуизм и иудаизм
Терпимость в индуизме общеизвестна. Но нельзя полагать, что эта терпимость связана только лишь с проявлением положительных качеств. При высоких духовных достижениях растут не только терпение, терпимость и вмещение, но и прозрение в мудрость, указующую единство Источника. А доброжелательство, радость за представителей другой религии, чувство вероятного объединения также будут важны, без всякого сомнения. И можно привести некоторые примеры таких прекрасных проявлений со стороны представителей индуизма и иудаизма из трудов Рериха: «Также, когда вам говорят о пророке Илии в верховьях Инда, вы и тут не протестуете, ибо, во-первых, вы чувствуете доброжелательство, а, во-вторых, вам по существу и нечего возразить» (3, с. 190). «Или разве будете вы злобно возражать против трона царя Соломона у Шринагара? Напротив, вы порадуетесь, что таких тронов много в Азии и, по словам доброжелателей, мудрый царь Соломон во всеобъединении и посейчас летает над азиатскими пространствами на своём чудесном ковре-самолёте» (3, с. 190). «Гелилот Эрез Израэль» соединяет Шамбатион со священною рекою Индии, имеющей целительные свойства. Целительные объединения!» ( 3, с. 192).
Ислам и индуизм
Образы единства и даже выражение идеи объединённой религии были заложены Акбаром Великим, объединителем Индии. Именно Акбар продемонстрировал миру самую высокую степень религиозной терпимости и реализовал на практике совмещение даже священных изображений разных религий в одном храме. Именно это ярко отмечает Рерих: «В храмах индусских имеются изображения Акбара, несмотря на то, что он был мусульманин. Вокруг головы императора изображается сияние, что вовсе не всегда является отличием простого властителя. Для Индии Акбар является не просто властителем, но сознание народное отлично понимает, что он был выразителем души народной» (10,с. 152)
Ислам и иудаизм
Единство ислама и иудаизма в трудах Рериха, указывается в упоминании взаимосвязей святых в священных текстах: «Мусульманские писатели Ибн-Факих и Казвани повествуют, как однажды Пророк просил Архангела Гавриила перевести его в страну «детей Моисея» (Бану Муза), в страну праведных» (3, с. 192), в сообщениях об особом почитании святых иной религии: «В Джидде – в этом преддверии Мекки – мусульмане особенно почитаемо берегут так называемую Могилу Евы» (1, с. 116), в упоминании распространённых и похожих легенд о троих разных святых, принадлежащих к двум разным религиям: «В старом царстве уйгуров, где теперь живут благоверные мусульмане, имя Соломона мешается и с царём Александром и с великим Акбаром. Иногда вы узнаёте те же сказания, которые украшают и царя и собирателя Индии. «Кажется, то же самое говорят и про Акбара, названного Великим?» Старый седобородый мусульманин в зелёной чалме, совершивший покаяние в Мекке, наклоняет голову: «Оба Владыки были мудры и велики. Когда видите две снеговые горы, как решитесь сказать их отличие? Они обе сверкают под одним солнцем, и приблизиться к ним обеим одинаково трудно. Кто же решился бы приписать одному Владыке то, что принадлежит им обоим? Правда, Владыка Акбар не выходил за пределы Индии. Он укреплял её, оставаясь внутри её, и мы не знаем, которые джинны служили ему. О царе же Соломоне все знают, что он летал по всему свету и учился правде во всех странах, и даже он был на далёких звёздах. Но кто же может снизу судить о двух снеговых вершинах. Мы даже одеваем тёмные очки, чтобы защитить наши слабые глаза от их блеска» (9, с.164).
Единство символов, культов, обрядов и ритуалов в различных мировых религиях
Известно, что принципы погребения часто раскрывают суть того, во что люди верят. По знакам погребённых предметов: одежды, украшений, оружия, священных и ритуальных предметов можно определить принадлежность к той или иной религии. Особенно важны принципы самого захоронения: сжигания, полное или частичное; образование насыпи в виде кургана. По всем таким признакам можно вполне определиться и по вопросу единства происхождения религий. Рерих по этому поводу писал: «Гигантские ступы буддизма – погребальные памятники, обнесённые оградой – те же курганы всех веков и народов. Курганы Упсалы в Швеции, русские курганы Волхова на пути к Новгороду, степные курганы скифов, обнесённые камнями, говорят легенду тех же торжественных сожжений, который описал искусный арабский гость Ибн-Фадлан. Всюду те же очищающие сожжения» (1, с. 118).
И ещё: «Много благовоний, розовой воды и пахучего сандалового дерева. Потому не тяжёл дым сожжений тел в Бенаресе. И в Тибете сожжение тоже принято. Значит, опять писатели напутали, когда описывали исключительно «дикие» погребальные обычаи Тибета. Откуда это явление показать всё чужое более диким? Черня других, сам белее не станешь» (1, с. 118).
Самым убедительным подтверждением Единого Источника всех мировых религий является присутствие во всех достойных того наименования символа чаши. Её можно обнаружить и в зороастризме, и в буддизме, и в христианстве, и в самых древних и забытых религиях. Именно на это и указывает Рерих: «В культурах Зороастра изображается чаша с пламенем. Та же пламенеющая чаша отчеканена на древнееврейских серебряных шекелях времени Соломона и древнее. В индусских раскопках времён Чандрагупта Маурьи видим то же самое мощно стилизованное изображение. Святой Сергий Радонежский, трудясь над просвещением России, приобщался от пламенеющей чаши. На тибетских изображениях Бодхисатвы держат чашу, процветшую языками огня. Помним чашу жизни друидов. Горела чаша Святого Грааля. Не воображением, но именно делами сплетаются великие учения всех веков. Язык чистого огня» ( 1, с. 115).
Ещё одним важным подтверждением единства происхождения всех мировых религий, по мнению Рериха, является присутствие во всех религиях легенд и сказаний о существовании страны справедливости, страны заповеданной, в которой находится особый камень с Ориона, известный под разными наименованиями: Чаша Грааля, Чинтамани и т.д. Притягательны походы в поиске Обители Света, где и живут Святые люди. Именно оттуда раздаются особые звоны – призывные и загадочные. И Рерих посвятил этому вопросу немало записей. Вот одна из них: «Мусульманин в Средней Аии рассказывает о Святых Колоколах за горою, которые на заре слышат Святые люди. Почему нужны мусульманину колокола? Просто ему нужен зов Блага. Ко всемирному Беловодью идут и сибирские староверы. Вспомним все сказания всех веков о Святых людях. Сказывающий даже и не знает, о ком говорит он, о христианах, о буддистах, о мусульманах, о конфуцианцах… Он знает лишь о благости, о подвигах Святых людей. Они, эти Святые, сияют Неземным Светом, они летают, они слышат за шесть месяцев пути; они исцеляют, они самоотверженно делятся последним достоянием; изгоняют тьму и неутомимо творят благо на всех путях своих. Так же говорят и староверы, и монголы, и мусульмане, и евреи, персы, и индусы… Святые становятся общечеловечны, принадлежат всему миру, как ступени истинной эволюции человечества. Всё вмещает Свет. Чаша Грааля над всем благом. Божественная София Премудрость летит над всем миром» (3, с. 192).
Вопрос о единстве Источника мировых религий, безусловно, не может ограничиться только определённым набором свидетельств взаимопонимания, взаимопочитания, взаимопроникновения, взаимоуважения и взаимотерпимости, первое прикосновение к пониманию единства символов, ритуалов и обрядов. Потребуются ещё многочисленные и всесторонние научные и сердцем очувствованные доказательства через глубинное сопоставление текстов этических основ мировых религий, а главное, признание существования Единой Иерархии Сил Света, представляющей и выражающей Божественные Силы.
Руководитель общества «Зов к Культуре» О.Н. Чеглаков, 20 октября 2015 года, Санкт-Петербург
ЛИТЕРАТУРА 1. Пути благословения. Струны земли. Рига: Виеда,1992
2. Твердыня Пламенная. Легенда Азии. Рига: Виеда, 1991
3. Твердыня Пламенная. Майтрейя. Рига: Виеда, 1991
4. Сердце Азии. Шамбала. Рига: Виеда, 1992
5. Шамбала. Сын Царя. М: МЦР, 1994
6. Сердце Азии. Сердце Азии. Рига: Виеда, 1992
7. Алтай-Гималаи. Лэ-Каракорум-Хеми. Рига: Виеда, 1992
8. Шамбала. Шамбала Сияющая. М: МЦР, 1994
9. Шамбала. Боги Кулуты. М: МЦР, 1994
10. Твердыня Пламенная. Душа народов. Рига: Виеда, 1991 11. Твердыня Пламенная. Царь Соломон. Рига: Виеда, 1991
Источник: http://culture-into-life.ru/cheglakov_dokazatelstvo_edinstva_religij_v_filosofii_Reriha/
Конфиденциальность гарантирована