Махасиддха Сараха (март’15)

Махасиддха Сараха

Сараха (Сарахапада) — индийский поэт-мистик, известный как совершенный, изначальный сиддха (ади-сиддха).

Сараха родился в Видарбхе (санскр. vidarbha – название древней страны со столицей Кундина) в касте брахманов. Поэтому он также известен как “Великий брахман”. Он был сыном ученого брамина при дворе царя Махапалы. Махапала хотел отдать свою единственную дочь за Сараху. Но Сараха отказался и стал саньясином. Он стал учеником буддиста Шри Кирти. Первое, что велел Шри Кирти Сарахе, “оставить все Веды, все свое знание”

В юности он вступил в монастырь, где изучал учение Хинаяны. Через некоторое время Сараха встретился с четырьмя брахманскими девами, и эта встреча привела его к Ваджраяне. Девушки убеждали его выпить подряд четыре чашки крепкого вина. Подчинившись их настояниям, он немедленно испытал четыре радости состояния осуществления: “радость”, “высшую радость”, “выше всякой радости” и “синхронно появляющуюся радость” (прим: здесь это названия четырёх видов внутренней радости, связанных с праной).

В действительности в образе дев были дакини, и они дали Сарахе абхишеку (санскр. abhiṣeka, пали abhiseka – посвящение, инициация). Формально он вступил на путь Ваджраяны впоследствии посредством абхишеки Гухьясамаджи, которую он получил в монастырском университете Наланда. Временно Сараха продолжал придерживаться монастырской дисциплины, втайне следуя практике йогина тантры.

Обученный должен идти к живому. Искусственный должен идти к реальному. Сараха –  “основатель Тантры, так же как Бод-хидхарма”- основатель Дзен.

Шли годы. Сараха стал великим медитатором. Однажды в медитации ему было видение о том, что он найдет на базаре женщину, которая станет его настоящим учителем. Шри Кирти только поставил его на путь, а настоящее учение он должен будет получить от этой женщины.

Сараха сказал своему учителю Шри Кирти: “Ты очистил меня, и теперь я готов выполнить вторую половину работы”. Шри Кирти, смеясь, благословил своего ученика, и Сараха ушел.

И он нашел женщину из своего видения на базаре. Она делала стрелу; она была лучницей ” из низшей касты. Для Сарахи, ученого брамина, который принадлежал к свите царя, подойти к женщине – лучнице было символично. Обученный должен идти к живому, искусственный должен идти к реальному. Он видит эту женщину, молодую, очень живую и сияющую. Она вырезала стрелу, полностью погруженная в это занятие.

Сараха сразу почувствовал нечто необычное в ее присутствии… ее полнейшую погруженность в действие, которое она совершала. Он внимательно наблюдал за ней. Стрела была готова. Женщина закрыла один глаз, открыв другой, направляя стрелу в невидимую цель… В тот момент что-то произошло, что-то вроде общения. В тот момент духовная значимость того, что она делала, вошла в Сараху. В тот момент он видел только эту женщину.

Он видел, что она не смотрит ни налево, ни направо. Он так много слышал об этом, читал об этом, говорил с другими, размышлял об этом сам, что быть “в середине” правильно. Сейчас он первый раз увидел и почувствовал этот момент в действии.Женщина была так полностью захвачена, так тотальна в своем действии “это тоже буддийское послание: быть тотальным в действии” – значит быть свободным от действия.

Будь тотальным, и ты будешь свободен. Красота и свет, исходившие от женщины, были результатом ее тотального погружения в действие. Первый раз Сараха по-настоящему понял, что значит медитация. И это вовсе не то, что вы садитесь в определенное время и повторяете мантру, и не посещение церкви, храма или мечети. Это просто быть в жизни, делать обычные вещи, но при этом быть настолько полно, настолько тотально погруженным в действие, что в каждом таком действии выявляется его глубина. И сейчас Сараха мог коснуться этого, он почувствовал это сам.

Сараха стал тантристом под руководством этой женщины – лучницы. Мастер и ученик – это духовная любовь. Сараха встретил свою вторую половину души. У них была величайшая любовь, которая редко случается на Земле. Она обучила его тантре. Вначале Сараха оставил все свои Веды, все книги, все свое знание. Теперь он оставил даже медитацию. Теперь его медитацией стало пение, теперь его медитацией стал танец.

Теперь празднование стало всей его жизнью. Сараха и женщина – лучница стали жить на том месте, где сжигали тела мертвых. Жить в погребальном месте и праздновать! Жить там, где бывает только смерть, и жить радостно! Если вы можете радоваться в таком месте, тогда вы действительно радуетесь. Теперь это не обусловлено. В существование Сарахи вошла игра, а через игру родилась истинная религия.

В конце концов, как результат практики Ваджраяны, он получил передачу Махамудры от бодхисаттвы десятого уровня Ратнамати (санскр. Ratnamati), получившего в свою очередь эту передачу от Будды Ваджрадхары.

Сараха выразил свою реализацию Махамудры в многочисленных духовных песнях, известных как дохи (санскр. doha – успех, тиб. do ha – спонтанные духовные песни махасиддхов, великих достигших), или ваджра-песни. Наиболее важными из этих песен была трилогия дох, а именно, “Люди, царь и царица”, которую он подарил обитателям царства Видарбха.

Двумя основными учениками Сарахи были сиддхи Нагарджуна и Луйипа. Он скончался на священной горе Шри-Парвата в Южной Индии.

Сараха считается автором «Гухьясамаджа Тантры» и «Хеваджра Тантры», ряда ритуальных руководств, письменных и устных наставлений (упадеша), трактатов по философии Мадхьямика. Также известен как автор мистических поэм в тантрах (“доха” и “карья гита”).

Растворив последние иллюзии и цепляния за «Я», Сараха и его подруга ушли в своих телах в Ясный Свет.

Биграфия из «Львы будды — Жизнеописания восьмидесяти четырех сиддхов»

Сараха, сын дакини, родился в семье брахмана в городе Роли, в Раджни, на востоке Индии. Получив классическое образование, он обратился к учению Будды, и, прослушав многих учителей, пришел к тантре. Днем он практиковал индуизм, по ночам занимался буддизмом. Еще он пил.

Когда брахманы узнали об этом, они отправились к царю Ратнапале и сказали ему: «Ты царь здесь. Разве пристало тебе поощрять религию со столь дурной репутацией, как буддизм? И к тому же, пусть «лучник» Сараха даже занимает высокое положение, все равно он запятнал себя пьянством и должен быть изгнан».

Царь совсем не хотел изгонять человека, под управлением которого находились пятьдесят тысяч мелких хозяйств. Он направился к Сарахе и сказал ему: «Ты – брахман, тебе вовсе не пристало пить вино». «Я и не пью, – ответил Сараха. – Собери сюда всех этих брахманов, и я поклянусь тебе». Когда все собрались, Сараха сказал: «Если я пил, пусть моя рука сгорит. Если же нет, пусть она останется целой». Он положил руку в кипящее масло, и она не сгорела. «Видите, он не пьет»,- сказал царь. «Пьет, пьет!» – настаивали брахманы. Сараха повторил клятву и выпил расплавленную медь. «Нет, он пьяница»,- твердили брахманы. Тогда Сараха сказал: «Давайте так: кто пойдет по воде и утонет, тот пьет, а кто не утонет, тот не пьет». И они с еще одним брахманом вошли в воду, и тот начал тонуть, а Сараха – нет, и все согласились, что Сараха – трезвенник. Потом Сараху стали взвешивать. «Кто тяжелый, тот не пьет»,- сказал он. Брахманы положили на весы три стальные гири в вес человека каждая, и все равно Сараха перевесил. Он был тяжелее даже шести гирь. Наконец царь сказал: «Если даже кто-либо пьет и обладает такой энергией, пусть пьет».

Царь и брахманы поклонились Сарахе и попросили у него наставления. Сараха согласился и пропел три цикла песен «Доха». После этого брахманы отказались от своих взглядов и стали буддистами, а царь и окружавшие его обрели сиддхи.

Позже Сараха женился на пятнадцатилетней служанке и, бросив свое имущество, отправился странствовать. Он остановился в малолюдном месте и практиковал Дхарму, а его девушка ходила по округе, прося подаяние. Однажды он попросил приготовить ему что-нибудь из редиса. Жена полила редис сметаной и подала ему, но он сидел в медитации, и она не стала его беспокоить. Сараха пробыл в медитации двенадцать лет. Наконец, очнувшись, он спросил: «А где же редиска?» Девушка сказала: «Как я могла сохранить ее? Сейчас весна, овощи еще не выросли». Сараха, помолчав, сказал: «Я отправляюсь в горы». «Одинокое тело не дает уединения, – ответила девушка, – лучшее уединение – в уме, когда он далек от идей и концепций. Ты медитировал двенадцать лет, и мысль о редиске оставалась в тебе. Что хорошего ты найдешь в своих горах?» «Это правда», – подумал Сараха. С этого времени он старался растворить концепции и привычные мысли в естественном свете ума.

“Когда собственный ум очищен,

Тогда благие качества Учителя могут войти в сердце.

Именно зная это, поет Сараха,

Не обращая внимания на тантру или мантру.

Ум – это универсальное зерно.

И Сансара, и Нирвана произрастают из него 

Почитай это, подобное

исполняющей желания драгоценности,

Дающей все желанные вещи.

Те, кто не испил с готовностью

амброзии указаний своего Учителя,

Умирают от жажды в пустыне бесконечных трактатов.

Покинь мысль и мышление и будь как дитя.

Будь предан учению своего Учителя,

и Первородное станет проявленным”

Источник: http://www.layayoga.ru/Saraha