Материалы, воспоминания, книги по Ильинским рубежам

На этой странице собираются в едином месте PDF-документы, связанный с Ильинскими рубежами

• Книга Глеба Чугунова "Горькая осень сорок первого", посвященная воинам 312сд, воевавшим справа и слева по линии обороны от Ильинского (PDF, 1.1 Мб)
  На правом, противоположном краю обороны 1079 стрелкового полка обстановка в эти дни сложилась не менее угрожающей. 14 октября противник силою до батальона вклинился в расположение 3–го батальона Подольского пехотного училища, угрожая зайти во фланг казахстанскому полку. Немедленно усилив курсантов стрелковой ротой, командир полка подполковник Анатолий Бурков, выровнял линию обороны. В этот день гитлеровцы оставили здесь до четырехсот трупов. 15 октября гитлеровцы, сосредоточив в Башкировке два батальона пехоты, выбили курсантов из поселков Малая и Большая Шубинка. Атаки противника сопровождались ураганным артналетом и авиабомбардировками. И 3–й курсантский батальон, имевший в своем составе юнцов сентябрьского набора с 15–дневным сроком обучения, не выдержал – разбежался по окрестным лесам. Но уже в 16 часов того же дня, собранные и вновь усиленные бойцами правофлангового батальона 1079 стрелкового полка курсанты, выбили противника из этих сел, восстановив положение. К сожалению, оборона на этом участке удерживалась недолго. Ибо в очередной раз усилить курсантов было некем. Фашисты, придав атакующим вдоль Варшавского шоссе частям танки, на следующий день сломали оборону подольских курсантов. И командующему 43–й армией генерал–лейтенанту Акимову 17 октября пришлось приказом подчинить Подольские пехотное и артиллерийское училища командиру 53–й стрелковой дивизии. Увы, и эта мера оказалась запоздалой. Полк, куда влились курсанты, был обескровлен предыдущими боями, потерял большую часть своих людей.
  Фотографии (внимание, есть тяжелые фото!) (PDF, 17 Мб)

Фрагмент книги "Горькая осень сорок первого". (Село Юрьевское находится примерно в 15 километрах севернее Ильинского и Кудинова в стороне от шоссе) В селах Зеленино и Ищеино рядом проходила оборона 312 сд, сформированной в Казахстане.

Госпиталь в...тылу врага

Их было семнадцать. Раненных воинов 312–й стрелковой дивизии, кому выпало остаться за линией фронта, на оккупированной врагом территории – в селе Юрьевском, в ста километрах от Москвы.

Они были обречены на верную смерть. От ран, холода или руки врага. Этих защитников Москвы, покалеченных пулями и осколками, лишенных возможности передвигаться, уже вычеркнули из взводных, ротных и батальонных списков. Они, по законам штабных канцелярий, считались мертвыми. Или, как это звучит на бумажном языке, отнесенными к категории безвозвратных потерь.

Однако в этот жестокий, но, в общем–то, обычный бюрократический процесс войны неожиданно вмешался неравнодушный к людскому горю человек. Нет, не сказочная волшебница. А простая русская женщина Пелагея Брагина. Секретарь сельского совета. Которая иначе относилась к такому понятию, как статистика. Считая, что за любыми, даже самыми сухими цифрами стоят человеческие жизни. Она искала этих солдат по полям, лесам, оврагам и, обнаружив в них едва заметные признаки жизни, перетаскивала в пустующий сельский дом. Обрабатывала раны, доставала медикаменты, обогревала печуркой, кормила, обстирывала, выхаживала, невзирая на опасность попасть в поле зрения врага.

И было неведомо потом односельчанам, откуда взялась у этой женщины такая великая душевная сила, руководившая ее поступками. Ведь немцы продолжали наступление на Москву, и рано или поздно, этот, несанкционированный оккупационной властью госпиталь, все равно бы обнаружили. И жестоко покарали бы его организатора. Но, наверное, сам господь Бог оградил это святое действо от роковой развязки. Да и, пожалуй, зимнее контрнаступление. Ставшее, как известно, полной неожиданностью для завоевателей.

Командир орудия первой батареи 859–го артполка сержант Андрей Семенов, в момент окружения своего расчета немецким батальоном продолжал оставаться, прежде всего, артиллеристом – приказал поднести осколочные снаряды и в упор стал расстреливать наседающих гитлеровцев. Как сказано в его наградном листе (ЦАМО РФ. Фонд 33. Опись 682523. Дело 26. Лист 330.), с первого же выстрела ему удалось уничтожить пулеметную точку, двух автоматчиков, четырех стрелков и офицера.

Расстреляв орудийный боезапас, артиллеристы пошли на прорыв. Но, огонь фашистов, окруживших батарею, резко сократил количество прорвавшихся. Поэтому, спустя две недели, представляя Андрея Марковича к ордену «Красная Звезда», командование полка считало его погибшим. Но ему повезло. Он очнулся раненым. И вместе с Кадыром Султановым и Леонидом Мелекесцевым попал в крестьянскую семью. Которая переправила их в госпиталь Брагиной.

К счастью, гитлеровцам было сейчас не до них – они стремились на подступы к Москве, а село Юрьевское расположено в 17 километрах от Варшавского шоссе. Вдали от дорожных коммуникаций. Где оккупанты подолгу не задерживались. И потому никто из них не проявлял интереса к едва живым советским солдатам. Вот как впоследствии вспоминал об этом актюбинец Мендыгалий Тулегенов:

…наш второй батальон 1083–го стрелкового полка держал оборону в районе села Юрьевское…Мы теряли людей, технику… Многие наши бойцы погибли смертью храбрых, были и раненные. В числе искалеченных оказался и я: вражеская пуля повредила ногу. Но по сравнению с другими, я был ранен значительно легче: сознания не терял, мог передвигаться на животе.

Однажды ночью от потери крови и голода я забылся, но вдруг почувствовал, что чьи–то руки осторожно поднимают меня и несут неведомо куда. Очнулся я в крестьянском дому и тут увидел некоторых своих товарищей… в основном все были из Казахстана…

В это время в совхозе Кудиново, где жила сама Пелагея Ивановна, зверства гитлеровцев превзошли все мыслимые пределы: в ночь с 25 на 26 ноября 1941 года фашисты загнали в сарай большую группу пленных, забили двери и окна, облили сарай керосином и подожгли. Все 375 красноармейцев, среди которых были и воины 312-й стрелковой дивизии, сгорели заживо.

Наверное оккупантам ничего не стоило сжечь и госпиталь в селе Юрьевском. Вместе с его организаторами. Ведь про него знали многие жители сел, которые делились с Брагиной продуктами для раненых.

Лечение на уровне народной медицины продолжалось больше двух месяцев. Когда в январе 1942–го Юрьевское освободили советские войска, удивлению не было предела: мыслимо ли в фашистской оккупации сохранить жизнь семнадцати раненым! За этот подвиг Пелагея Брагина удостоена ордена «Отечественная война» 2-й степени, а ее добровольные помощники Дарья Акимовна Харчевникова, Мария Андреевна Костюхина и Николай Васильевич Кутахов (в годы войны подросток - Коля-колокольчик!) награждены медалями «За боевые заслуги».

После войны выжившие в боях казахстанцы не забыли свою спасительницу. Вот, что писал Пелагее Ивановне в 60–х годах Калабай Абдрахманов:

…Сейчас весна, начинают расцветать сады в моем Казахстане, зеленью подернулась широкая, раздольная степь. Вышел я полюбоваться ее пока неярким нарядом, и вдруг, будто живая, встала передо мной другая пора, осенняя, тысяча девятьсот сорок первого. Несколько суток лил дождь, вперемешку со снегом. Кажется, не было уже на нас ни единой сухой нитки. Необстрелянные, незакаленные, мы как–то неожиданно вступили в бой, неожиданно стали отходить, отстреливаясь.

Помню, как споткнулся я на бегу, упал, хотел подняться и не смог. Дотронулся до ноги и вскрикнул. Лежал и смотрел, как сочится кровь, обагряя одежду. Наступал вечер. Стиснув зубы, я пополз. Дождь хлестал все сильней и сильней. Уже в темноте я наткнулся на стог, кое–как зарылся в колючую затвердевшую от холода солому. Разорванная рубашка пропиталась кровью. С каждой минутой я слабел, стал впадать в беспамятство. В бреду я видел свою степь, яркое солнце. Перед глазами встали, как живые, дочь Кульпаш и жена Бибит…Кто–то мягкими, теплыми ладонями коснулся моего лица. Это были Вы, Пелагея Ивановна... славная Вы наша мать… («На Варшавском шоссе». Алма–Ата. Изд. «Казахстан». 1968г. Стр. 109. )

В послевоенной переписке с этой удивительной женщиной стала известна участь еще нескольких спасенных ею казахстанских воинов:

Дорогой Калабай. Спасибо Вам за Вашу чуткость, за хорошие добрые слова и любовь ко мне. Спасибо. Я всех вас хорошо помню. Отозвались на мои письма Леонид Васильевич Мелекесцев, Филипп Николаевич Азовсков, Илья Ванштейн…Мне вы все дороги, как родные. Помните Айтугана Байсакалова, раненного в лицо разрывной пулей? У него было страшное опухшее лицо. Когда опухоль прошла, лицо его стало красивым. От радости глаза мои тогда слезами наполнились. Мне очень хотелось бы, чтобы он был жив, имел хорошую семью, как Вы…

Актюбинец Айтуган Байсакалов, к сожалению, не дожил до Победы. Он навсегда остался тридцатилетним – сложил голову в 1944–м, в бою у села Новая Рубановка Запорожской области. Ему повезло лишь в том, что весть о его гибели не затерялась – пришла на родную землю.

Другим пациентам Пелагеи Брагиной суждено было остаться безвестными. Вечная им память.

PDF-файлы, представленные на других страницах

• Фрагмент книги Д.В.Панкова о подольских курсантах и обороне Ильинских рубежей (PDF, 9.3 Мб)
• Adalbert Wasner: Прорыв Можайской линии обороны (PDF, 1.6 Мб), (фрагмент мемуаров, посвященный Ильинским рубежам). Выполненный нами перевод текста.
• Альберт Крулл: Прорыв позиций защиты Москвы при Ильинском (PDF, 0.7 Мб), (фрагмент мемуаров, посвященный Ильинским рубежам). Выполненный нами перевод текста.
• "В обход вражеского узла сопротивления" - заметка о взятии Ильинского (PDF, 1.5 Мб), (Газета "Красная звезда" от 14 января 1942 года).
• Илья Эренбург. Весна в январе - текст о зимнем наступлении, кратко упоминается наше Ильинское в конце (PDF, 1.5 Мб), (Газета "Красная звезда" от 14 января 1942 года).